Азы развития

   В человеке природой заложен механизм саморазвития.
Наверное, вам знакома история о ребенке, выращенном в сундуке (жуткая темная история из российской глубинки, прошумевшая несколько лет назад) - девочка просидела в сундуке 9 лет (ее нашли после смерти матери, которая столь тщательно скрывала "нагулянного" ребенка).
   Чего ребенок был лишен? Всего - света, свежего воздуха, движения, общения, ласки. Результат - полная неспособность к дальнейшему развитию. Все механизмы в организме разладились и дали сбой.
    Этот случай - наглядное отклонение от нормы, позволяющее нащупать саму норму.
   Очевидно, что для хорошей работы механизма саморазвития ребенку (и взрослому тоже) нужна свобода, как способ расширения сферы взаимодействия с окружающим миром. Чем больше у ребенка (и у взрослого тоже) возникает контактов с неизведанным, тем отлаженнее и четче становится работа программы саморегулировки, саморазвития.
   
   Интересующимся подробностями работы данного психического механизма рекомендую прочесть работы нашего физиолога Н.А. Бернштейна. Например, "О ловкости и ее развитии". Он на многих очень доступных примерах показывает, как формируется механизм саморегуляции, а также что наличие больших степеней свободы приводит к большему совершенству развития подобного механизма.
   
   Далее - отрывок из книги Саймона Бретта "Исповедь маленького негодника":

Одиннадцатый месяц
День 7

"Их (родителей) непоследовательность поистине удивительна. Сперва они поощряют мои достижения, а потом вдруг начинают ставить палки в колеса.
    Приведу пример. Когда я только начал ползать, они страшно радовались и хвалили меня. Но теперь стоит приблизиться к лестнице в холле, как они бросаются наперерез, хватают меня и оттаскивают подальше.
    Это очень недальновидно. Они буквально одержимы идеей сделать из меня всесторонне развитую личность, но, сами посудите, если всякий раз стаскивать ребенка с лестницы, разве можно вырастить человека Возрождения?
День 11
    Сегодня наконец долбежка головой об манеж принесла желаемые результаты.
    Долгие недели я корпел над счетами, и с каждым днем они расшатывались сильнее и сильнее.
   Я решился провести последнюю проверку на прочность. Улучил момент, когда Она (мама) отправилась развешивать белье. А поскольку я пачкаю одежду с прежней энергией и стирать приходится три раза в день, развешивание белья продолжается обычно лет сто, не меньше.
    Минут двадцать я упорно бодал манеж, потом подтянулся, встал, взялся за две проволоки с бусинами и, не разжимая рук, пляхнулся на задницу.
    Результат превзошел все ожидания. Под тяжестью тела проволоки выскочили из просверленных дырок. Бусины раскатились по манежу.
    Воодушевленный, я опять встал и проделал то же самое с остальными проволоками.
    Потом я взялся за планки, между которыми крепились счеты. Они тоже порядочно шатались. Хотел было подналечь, но предусмотрительность возобладала.
    Я собрал бусины и получше запрятал. Одни засовывал прямо внутрь игрушек, другие запихнул под коврик, а остальные, изловчившись, закатил под диван в другом конце комнаты.
    Едва я расправился с последней бусиной и собирался навалиться на планки, как раскрылась дверь и вошла Она.
    Увидела зияющую на месте счетов дыру и немедленно впала в панику. Повод неоригинальный: а вдруг я их проглотил?
    Этого я не ждал. Но получилось очень удачно:очередное безумие, по крайней мере, отвлекло Ее от расшатанных перекладин.
   С другой стороны, не хотелось бы повторения истерики со стеклянными бусами.
   Я пытался совать Ей игрушки, показывал на коврик и под диван, надеясь, что Она догадается, где искать потенциальных душителей Ее ребенка. Но Она ничего не поняла. И опять потащила меня в больницу (см. Девятый месяц, дни 22-23).
    Это проклятое путешествие сорвало план великого побега.
День 12
    Домой вернулись только к обеду. Но и тут я не смог взяться за дело. Она весь день таскала меня на руках - "а вдруг с ним что-нибудь случится?"
День 13
    Незадача. Она ни на минуту не сводит с меня тревожных глаз. Наверное, Ей кажется, что сейчас начнется душераздирающая сцена из "Гибели крошки Нелл", и просто чудо, что я еще жив. Конечно, мне льстит подобное отношение, но, честно говоря, лучше бы Она сунула меня в манеж. У меня прямо руки чешутся, не терпится начать долгожданный великий побег.
День 17
    Слава Богу, я опять в заточении, и ничто не может помешать моему плану.
    Великий день побега.
    Все прошло как в прекрасном сне. Как говорится, о'кэй, хай-фай, и все в порядке, бэби.
    Начал я в десять, когда тюремщица удалилась развешивать белье.
    Схватил обеими руками расшатанные планки, подтянулся, повис на них всей тяжестью тела и плюхнулся на попу.
    Неудача. Они выстояли. Не сломленный, я бросился в бой. Проклятые деревяшки гнулись и трещали.
    С третьей попытки - полный успех! Перекладина отломилась и грохнулась в манеж. Правда, вертикальные планки снизу еще держались, но я без труда оторвал их совсем.
    Попробовал протиснуться в дыру, но для упитанного ребенка в пухлом непромокаемом подгузнике и толстых ползунках проход был еще слишком мал.
    Я взялся за другую перекладину. Она оказалась упорнее первой, но после шестой попытки не устояла. Ее я тоже быстренько оторвал.
    И с трудом, но все же протиснулся на свободу.
    Свобода! Воистину сладкое слово!
    Недолго думая, я двинулся по единственному верному пути - ползком в холл и на лестницу. Я еще не лазал по лестнице, но меня это не смутило. Тяжело в учении, легко в бою. Я положил руки на вторую ступеньку, ноги подтянул на первую. Потом руки на третью, ноги - на вторую, и так далее.
    Проще простого. Не знаю чего они так бесились.
    Правда, черт меня дернул взглянуть назад. Я отпустил одну руку и обернулся. Меня шатнуло. Чувствуя легкую слабость в колеках, я прижался грудью к ступеньке, чтобы не упасть.
    (Надо запомнить: ползунки - неподходящая одежда для лестничного альпинизма. Равно как и носки - они скользят. Лучше всего надевать кроссовки.)
    Моей целью была вершина. Не знаю почему. Наверное, потому, что именно там кончается лестница.
   Три ступеньки отделяли меня от цели, и вдруг снизу раздался дикий вопль, приковавший меня к месту. Я узнал Ее голос, обернулся, и меня опасно качнуло. Она стояла внизу. Смертельная бледность покрывала Ее лицо. От ужаса Она не могла шевельнуться.
    -Не двигайся! Ради Бога, не двигайся! - кричала Она.
    Верный себе, я не обратил внимания на ее вопли. Я решил продемонстрировать Ей свои акробатические способности и пополз вниз. Спускаться по лестнице я тоже еще не пробовал, но разве меня останавливало когда-нибудь отсутствие опыта?
   Ползти вниз оказалось гораздо труднее.
    Сперва спускаешь одну ногу.
   Потом другую.
    И тут первый раз в жизни я почувствовал на себе силу земного притяжения. Попытался вцепиться пальцами в ступеньку, но безуспешно. И, пересчитывая ступеньки животом, покатился вниз.
   Точно как акробат без лонжи.
    Она поймала меня на попути вниз. Она рыдала, заливалась слезами. И прижимая меня к себе, кричала:
   -Как же ты вылез из манежа? Как ты вылез?
    (Во время истерческих припадков Она забывает повторять свои "мы" и "да, зайчик?").
   Конечно, Она зря дожидается ответа. Я не выдам ни имен, ни явок.
   Несмотря ни на что, я сегодня хорошо поработал. Будем считать, что миссия завершена."
   
    Какой мы делаем вывод - о полной злонамеренности ребенка? Мол, как же ему предоставлять свободу, когда он тут же ею злоупотребит?
    Или будем учиться грамотно отпускать на свободу?
    Конечно, это процесс, требующий большой самоотдачи и полного самоконтроля со стороны родителей. Гораздо легче засадить малыша в "клетку", чем предоставлять ему свободу передвижения и исследования простраства, обеспечивая необходимую подстраховку в целях безопасности.